78023
16
1
Даже когда светит яркое апрельское солнце и распускаются первые листочки яблонь, находясь здесь, почти физически ощущаешь ледяное дыхание смерти.Уже прошло более 70 лет с момента окончания Великой Отечественной войны, но в этом месте время, похоже, остановилось. Тем не менее, посетить его просто необходимо. Хотя бы для того, чтобы понять - насколько наши проблемы и неприятности ничтожны по сравнению с трагизмом происходивших тогда вещей.
1. Это мемориальный комплекс в память о погибших детях в деревне Красный Берег Жлобинского района Гомельской области Белоруссии. Именно здесь в годы войны был создан пункт по отбору детей славянских национальностей у их родителей.
2. В 1943 году на этом месте создали донорский концентрационный лагерь, где брали кровь у детей в возрасте от 8 до 14 лет. Всего было два накопителя. В первом у детей забирали полностью всю кровь, а во втором за 7 недель дети сдавали кровь от 8 до 19 раз. Памятник девочке неспроста, именно у них чаще встречается первая группа крови с положительным резус-фактором.
3. Жуткое ощущение. На фото может быть не так заметно, а в реальности действительно видишь поток тёмно-красной крови, разлитой по плитам.
5. Кстати, в концлагере действовали по науке. Чтобы добиться наиболее эффективного результата для забора крови, детей подвешивали под мышки, сжимая грудь, а на ступнях делали глубокие надрезы.
6. Происходил весь этот кошмар в двух поселениях - деревне Скобровка (Пуховичский район Минской области) и деревне Красный Берег (Жлобинский район Гомельской области). В первом лагере не выжил никто, а вот во втором девяти людям каким-то непостижимым образом удалось сохранить жизнь.
7. Письмо девочки:
"Дорогой добрый папенька! Пишу тебе письмо с немецкой каторги. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых уже не будет. Моя просьба к тебе, отец, покарай немецких кровопивцев. Это завещание твоей умирающей дочери. Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи, ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: " Вы не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется и вышвырнет вас, подлых захватчиков, вон». И офицер выстрелил маме в рот. Дорогой папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет. Если бы сейчас встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькой. Мои глаза впали, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь. Мне отбили легкие. А помнишь, папа, два года тому назад мне исполнилось 13, какие хорошие были именины. Ты мне тогда сказал: " Расти, доченька, на радость большой». Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню. А теперь, когда я взгляну на себя в зеркало, - платье рваное, номер, как у преступника, сама худая, как скелет, и соленые слезы в глазах. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят, затравленные голодными овчарками. Я работаю рабыней у немца Ширлина, работаю прачкой, стираю белье, мою полы. Работы много, а кушать два раза в день, в корыте с Розой и Кларой. Так хозяйка зовет свиней. Так приказал барон. «Русы были и есть свиньи». Я боюсь Клары, это большая жадная свинья. Она мне один раз чуть палец не откусила, когда я доставала из корыта картошку. Живу в сарае. В комнаты мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба. Хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине. Два раза я убегала. Меня находил их дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Когда теряла сознание, на меня выливали ведро воды и бросали в подвал. Новость. Сказала Юзефа. Хозяева уезжают в Германию с большой партией невольников и берут меня с собой. Я не поеду в эту трижды проклятую Германию. Я решила, что лучше умереть в родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Я не хочу больше мучиться рабыней у проклятых жестоких немцев, не дававших мне жить. Завещаю, папа, отомстить за маму и за меня. Прощай, добрый папенька. Ухожу умирать. Твоя дочь Катя Сусанина. Мое сердце верит - письмо дойдет. 12 марта 1943 года..."
"Дорогой добрый папенька! Пишу тебе письмо с немецкой каторги. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых уже не будет. Моя просьба к тебе, отец, покарай немецких кровопивцев. Это завещание твоей умирающей дочери. Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи, ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: " Вы не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется и вышвырнет вас, подлых захватчиков, вон». И офицер выстрелил маме в рот. Дорогой папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет. Если бы сейчас встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькой. Мои глаза впали, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь. Мне отбили легкие. А помнишь, папа, два года тому назад мне исполнилось 13, какие хорошие были именины. Ты мне тогда сказал: " Расти, доченька, на радость большой». Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню. А теперь, когда я взгляну на себя в зеркало, - платье рваное, номер, как у преступника, сама худая, как скелет, и соленые слезы в глазах. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят, затравленные голодными овчарками. Я работаю рабыней у немца Ширлина, работаю прачкой, стираю белье, мою полы. Работы много, а кушать два раза в день, в корыте с Розой и Кларой. Так хозяйка зовет свиней. Так приказал барон. «Русы были и есть свиньи». Я боюсь Клары, это большая жадная свинья. Она мне один раз чуть палец не откусила, когда я доставала из корыта картошку. Живу в сарае. В комнаты мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба. Хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине. Два раза я убегала. Меня находил их дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Когда теряла сознание, на меня выливали ведро воды и бросали в подвал. Новость. Сказала Юзефа. Хозяева уезжают в Германию с большой партией невольников и берут меня с собой. Я не поеду в эту трижды проклятую Германию. Я решила, что лучше умереть в родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Я не хочу больше мучиться рабыней у проклятых жестоких немцев, не дававших мне жить. Завещаю, папа, отомстить за маму и за меня. Прощай, добрый папенька. Ухожу умирать. Твоя дочь Катя Сусанина. Мое сердце верит - письмо дойдет. 12 марта 1943 года..."
Спасибо за видео Тимуру Салихову.
Источник:
Источник:
Ссылки по теме:
- Аномальное явление в Белоруссии
- Предметы мебели из морских мин скульптора Мати Кармина
- Прогулка по Беловежской пуще
- Брестская крепость в годы Второй мировой войны и сейчас
- Коллекция самых трогательных и эмоциональных военных фотографий
Новости партнёров
реклама
мне 30 лет и я, с детства читавший много книг советской эпохи о той войне, не знал про это... как же история быстро переписывается и увядает..
через 10 лет народ вообще слабо будет представлять и иметь способность прочувствовать всю эту трагедию
Нужно просто представить себе... Просто представить.
Жители деревни ничего не знали об утреннем инциденте, в ответ на который был применен принцип общего коллективного наказания, нарушающий все правила и обычаи ведения войны[2].
По приказу Эриха Кернера и под непосредственным руководством Васюры полицейские согнали всё население Хатыни в колхозный сарай и заперли в нём. Тех, кто пытался убежать, убивали на месте[5]. Среди жителей деревни были многодетные семьи: так, например, в семье Иосифа и Анны Барановских было девять детей, в семье Александра и Александры Новицких — семеро. В сарае заперли также Антона Кункевича из деревни Юрковичи и Кристину Слонскую из деревни Камено, которые оказались в это время в Хатыни. Сарай обложили соломой, облили бензином, переводчик-полицейский Лукович поджёг его.
Деревянный сарай быстро загорелся. Под напором десятков человеческих тел не выдержали и рухнули двери. В горящей одежде, охваченные ужасом, задыхаясь, люди бросились бежать; но тех, кто вырывался из пламени, расстреливали из пулемётов. В огне сгорели 149 жителей деревни, из них 75 детей младше 16 лет. Спастись тогда удалось двум девушкам — Марии Федорович и Юлии Климович, которые чудом смогли выбраться из горящего сарая и доползти до леса, где их подобрали жители деревни Хворостени Каменского сельсовета (позднее и эта деревня была сожжена оккупантами, и обе девушки погибли). Сама деревня была уничтожена полностью[5].
Из находившихся в сарае детей семилетний Виктор Желобкович и двенадцатилетний Антон Барановский остались в живых. Витя спрятался под телом своей матери, которая прикрыла сына собой; ребёнок, раненный в руку, пролежал под трупом матери до ухода карателей из деревни. Антон Барановский был ранен в ногу пулей, и эсэсовцы приняли его за мёртвого. Обгоревших, израненных детей подобрали и выходили жители соседних деревень[5]. После войны дети воспитывались в детском доме. Ещё троим — Володе Яскевичу, его сестре Соне и Саше Желобковичу — также удалось скрыться от нацистов.
Из взрослых жителей деревни выжил лишь 56-летний деревенский кузнец Иосиф Иосифович Каминский (1887—1973). Обгоревший и раненый, он пришёл в сознание лишь поздно ночью, когда карательные отряды покинули деревню. Ему пришлось пережить ещё один тяжкий удар: среди трупов односельчан он нашёл своего сына Адама. Мальчик был смертельно ранен в живот, получил сильные ожоги. Он скончался на руках у отца. Иосиф Каминский с сыном Адамом послужили прототипами знаменитого памятника в мемориальном комплексе.
Одному из выживших жителей Хатыни — Антону Барановскому — 22 марта 1943 года было 12 лет. Он никогда не скрывал правду о событиях в Хатыни, открыто об этом говорил, знал имена многих полицаев, сжигавших людей. В декабре 1969 года — через 5 месяцев после открытия мемориального комплекса — Антон погиб при невыясненных обстоятельствах.
Версию событий с рядом отличий опубликовал в 2012 году украинский историк Иван Дерейко в монографии «Місцеві формування німецької армії та поліції у Райхскомісаріаті „Україна“ (1941—1944 роки)». Он пишет, что 118-й полицейский батальон после нападения отряда «Народные мстители» атаковал деревню, где вместо отхода в лес по неизвестной причине решили закрепиться партизаны. В результате штурма деревни было убито 30 партизан и некоторое число мирных жителей, ещё около 20 человек были захвачены в плен. Само же село с оставшимися жителями после боя по приказу обергруппенфюрера Курта фон Готтберга было сожжено Особым батальоном СС под командованием Дирлевангера[11].
наверно ещё за кулисами было что-то
золотой запас немецкий например?
наверно они его заныкали куда-то, вроде нам он не достался
Целый мир помнит их в лицо...
Вечная память и слава!!!
Столько раз его и убей!"
Кто виноват в этих преступлениях? Фашист! Немецкий фашист!